Я возвращался к месту своей прежней службы. Там, за колючей проволокой, которая ограждает зону ЧАЭС, дислоцируется специальный батальон милиции по охране зоны Чернобыльской АЭС Управления государственной службы охраны при ГУ МВД Украины в Киевской области.

       С момента образования зоны Чернобыльской АЭС, охота в зоне была категорически запрещена, однако любителей «сафари” появлялось все больше и больше. Они проникали в зону, как по пропускам, так и проникая через символический периметр колючего ограждения. Ограждение, которое делали из деревянных столбов, которые через несколько лет начинали гнить.

Сухое, изнуряюще жаркое лето под занавес разразилось пожарами. И, пожалуй, самые не предсказуемые последствия пожаров могли быть в зоне Чернобыльской АЭС. Двое суток шла непрерывная борьба с огнем. В огне сгоревших лесов и деревень снова высвечивались уже шесть лет нерешаемые проблемы.

Официально в зоне ЧАЭС сейчас проживает 800 самоселов, а точнее, коренных жителей. В большинстве это люди преклонного возраста, пенсионеры.

Но есть среди них и работающие вахтовики, которым не сидится в городских квартирах. Вот и появляются на домах в Чернобыле надписи: "Тут живет хозяин".

Пройшло 20 років з того дня, коли багатьох моїх колег — співробітників міліції і пожежної охорони — чергові підняли по сигналу «тривога», скупо повідомляючи, що це не навчальний збір. Так несподівано почалася для мене і для багатьох моїх товаришів чорнобильська епопея.

Очень давно в той "доаварийной жизни" я с упоением читал братьев Стругацких. "Пикник на обочине" был прочитан на одном дыхании, но не до конца осмыслен.

Много позже, пришло понимание того, что происходило там в той зоне, с главным героем.

Отделение лучевой патологии 25 городской больницы было создано, в первые послеаварийные дни. Разместилось оно в двухэтажном здании, где ранее находилось инфекционное отделение.

Мы всё время играли в войну. Одной из игр была ГО - гражданская оборона. Одни два раза в году объявляли учебную тревогу, и весь личный состав Линейного одела внутренних дел на станции Киев - пассажирский, должен был прибыть к месту службы.

Зачем не знаю, перед тем, как написать этот материал, положил на стол, свой старый бытовой дозиметр "БЕЛЛА". Выпущен он был заводом "Электрон" и предназначен для оценки мощности дозы гамма-излучения. Таких приборов выпустили тысячи и на них был широкий спрос. Писал материал под звуковые сигналы.

Аист живет и гнездится только в экологически чистой местности,

об этом в 1993 году нам рассказывали зоологи, работающие в зоне Чернобыльской АЭС.

Мы со съемочной группой Александра Анисимова, вторые сутки колесили по зоне.

Мы практически не встречаемся. Раньше служили в одних подразделениях,

потом в одном городе. Потом изредка встречались в различных командировках,

как на территории бывшего СССР, так и за его пределами.

Заболевших Чернобылем тысячи. Тех, кто жил там - на этой земле,

и те, кто ликвидировал последствия аварии на ЧАЭС.

Ночной звонок прервал мой сон. Светящиеся табло электронных

часов сообщало, что на моей планете 0 часов 40 минут.

Зима 88 года неожиданно порадовала теплом. Во второй половине

января пришло тепло, пошел дождь. Зазеленела травка, настроение

поднялось. Хотелось, чтобы зимний период службы в зоне ЧАЭС

был именно таким.

Мы познакомились с ним в очень далеком 1974 году, тогда он был артистом

Киевского театра юнного зрителя, принимал активное участие в мероприятиях

проводимых Киевским горкомом комсомола.

Он ушел из жизни в рассвете лет, когда сделано достаточно много,

но еще больше хочется сделать.

На канале СТБ появилась отличная программа "За вікнами".

Смерть героев всегда выбирает,

Только лучше б виновных брала.

Взгляни, как злобно смотрит камень,

В нём щели странно глубоки,

Под мхом мерцает скрытый пламень;

Не думай, то не светляки!

Н.Гумилёв. Камень.

.

Каждый раз, возвращаясь в зону Чернобыльской АЭС,

стараюсь побывать у самоселов.

Не знаю, но в этот раз пришлось тяжело. Страшно не было. Казалось, приближается финиш, там за чертой неизвестность.

...С высоты город и теперь выглядит красивым, но увы, безжизненным.

И таким он останется навсегда.

В очередной раз   сопровождаю творческую группу "ШПИГЕЛЬ ТВ".

С Анной Садовниковой и её коллегой Тамарой Симоненко знаком уже не один год.

Они приезжают не в преддверии очередной годовщины аварии, а среди года задолго до или после даты.

Говорят, что снимают не рядовой сюжет, а кино.

Уже больше двадцати лет, каждый раз посещая зону чернобыльской атомной, обязательно захожу в здание детского сада в селе Копачи.

Точнее в одно из немногих строений оставшихся от села.

В далеком 1986 году, тут были настолько высокие фоновые значения,

что вся территория и все, что на ней находилось, были покрыты  радиационной  пылью.

Попытка написания сценария...

.